Медленно и грозно потянулся день за днем. Поднимались метели, сухой, сыпучий снег тучами несся в воздухе. Затихало. Трещали морозы. Падал снег. Грело солнце, становилось тепло. На позициях все грохотали пушки, и спешно ухали ружейные залпы, короткие, сухие и отрывистые, как будто кто-то колол там дрова. По ночам вдали
сверкали огоньки рвущихся снарядов; на темном небе мигали слабые отсветы орудийных выстрелов, сторожко ползали лучи прожекторов.
Неточные совпадения
В стеклах пенсне Алябьева
сверкали рыжие
огоньки.
Она не укрощалась, хотя сердитые
огоньки в ее глазах
сверкали как будто уже менее часто. И расспрашивала она не так назойливо, но у нее возникло новое настроение. Оно обнаружилось как-то сразу. Среди ночи она, вскочив с постели, подбежала к окну, раскрыла его и, полуголая, села на подоконник.
Внизу в большой комнате они толпились, точно на вокзале, плотной массой шли к буфету; он
сверкал разноцветным стеклом бутылок, а среди бутылок, над маленькой дверью, между двух шкафов, возвышался тяжелый киот, с золотым виноградом, в нем — темноликая икона; пред иконой, в хрустальной лампаде, трепетал
огонек, и это придавало буфету странное сходство с иконостасом часовни.
На небе ярко
сверкнула, как живой глаз, первая звездочка, и в окнах дома замелькали
огоньки.
А то вдруг явятся знамения небесные, огненные столпы да шары; а там, над свежей могилой, вспыхнет
огонек, или в лесу кто-то прогуливается, будто с фонарем, да страшно хохочет и
сверкает глазами в темноте.
Муж, обеспокоенный, с недоумевающим и растерянным видом, тотчас же подбежал к ней. Но Шурочка уже успела справиться с собой и отняла платок от лица. Слез больше не было, хотя глаза ее еще
сверкали злобным, страстным
огоньком.
Дрожащей рукой она зажигала свечу. Ее круглое носатое лицо напряженно надувалось, серые глаза, тревожно мигая, присматривались к вещам, измененным сумраком. Кухня — большая, но загромождена шкафами, сундуками; ночью она кажется маленькой. В ней тихонько живут лунные лучи, дрожит
огонек неугасимой лампады пред образами, на стене
сверкают ножи, как ледяные сосульки, на полках — черные сковородки, чьи-то безглазые рожи.
Захар пригнулся к полу; секунду спустя синий
огонек сверкнул между его пальцами, разгорелся и осветил узенькие бревенчатые стены, кой-где завешанные одеждой, прицепленной к деревянным гвоздям; кой-где
сверкнули хозяйственные орудия, пила, рубанок, топор, державшиеся на стене также помощию деревянных колышков; во всю длину стены, где прорублено было окошко, лепились дощатые нары, намощенные на козла, — осеннее ложе покойного Глеба; из-под нар выглядывали голые ноги приемыша.
Но в ту же минуту подле печки
сверкнул синий
огонек. Бледное, исхудалое лицо Дуни показалось из мрака и вслед за тем выставилась вся ее фигура, освещенная трепетным блеском разгоревшейся лучины, которая дрожала в руке ее. Защемив лучину в светец и придвинув его на середину избы, она тихо отошла к люльке, висевшей на шесте в дальнем углу.
Татьяна Власьевна смотрела на него взглядом кошки на птицу, увлечённую своим пением. В глазах у неё
сверкал зелёный
огонёк, губы вздрагивали. Кирик возился с бутылкой, сжимая её коленями и наклоняясь над ней. Шея у него налилась кровью, уши двигались…
Лязг якорных цепей и крики команды разбудили Фому; он посмотрел в окно и увидал: далеко, во тьме,
сверкали маленькие
огоньки; вода была черна и густа, как масло, — и больше ничего не видать.
Это говорит длинноволосый бледный юноша. Все замолчали, слышен только бас чтеца. Вспыхивают спички,
сверкают красные
огоньки папирос, освещая задумавшихся людей, прищуренные или широко раскрытые глаза.
Я дал ему папиросу и вышел на крыльцо. Из-за лесу подымалось уже солнце. С «Камня» над логом снимались ночные туманы и плыли на запад, задевая за верхушки елей и кедров. На траве
сверкала роса, а в ближайшее окно виднелись желтые
огоньки восковых свечей, поставленных в изголовье мертвого тела.
— За купчиху, — ответил Микеша, спокойно и с некоторым любопытством вглядываясь в изменившееся лицо старика. У того глаза
сверкнули внезапным
огоньком.
Стекла были только что подняты, и свободные лучи солнца заливали оранжерею, выгоняя из нее душную, тяжелую влагу; и чувствовалось, как горячо солнце, как оно сильно, как оно ласково и добро. Губернатор сел,
сверкая на солнце
огоньками пуговиц, распахнул тужурку и внимательно взглянул на Егора.
Четверо из средних, Липа, Феничка, Шура Огурцова и маленькая, худенькая Шнурова, держали за четыре конца большой теплый платок на полтора аршина от пола. Под платком на опрокинутом набок табурете сидела «гадалка» Паланя. В темноте под платком черные глаза «цыганки» горели яркими
огоньками, а из-за малиновых губ
сверкали две ослепительно белые полоски зубов.
Вдруг ее темные глаза блеснули, в них
сверкнул злобный
огонек. Она заметила бриллиантовое ожерелье, окружавшее гибкую шею молодой женщины.
— Что князь?.. — спросил Михайло, и в его глазах на мгновенье
сверкнул ревнивый
огонек.
Дядя говорил сердитым басом, от которого незаметно дрожали хрустальные подвески в люстре и
сверкали то синими, то красными
огоньками.